30 ИЮЛЯ 1759: РОДИЛСЯ СВЯТОЙ СЕРАФИМ САРОВСКИЙ
Один из наиболее почитаемых святых Русской Православной Церкви был уверен, что искать нужно одного: "Царствия Божия, а все земное, нужное для жизни временной, дано будет, требуется лишь уповать на Бога и просить Его помощи и еще уметь прощать ближним своим — и дастся все, о чем ни попросишь". А еще он наставлял: "Отдаляйте от себя уныние и старайтесь иметь дух радостный, а не печальный, ибо печаль многих убила, а пользы в ней нет". Серафим Саровский прославился не только чудотворной помощью и мудростью, а и пророчествами. Многие подтвердила история. Например, приход большевиков, террор против церкви, множество жертв в войну. "Россия сольется в одно великое море с прочими землями и племенами славянскими, она составит громадный вселенский океан народный. Грозное и непобедимое Царство Всероссийское, всеславянское — Гога и Магога, пред которым в трепете все народы будут".
Есть предсказания, которым еще только предстоит сбыться. "При светопреставлении вся земля сгорит, ничего не останется, только три церкви со всего света будут взяты на небо целиком, неразрушимыми: одна-то в Киевской лавре, другая... (название забылось дивеевскими сестрами, пересказавшими пророчество), а третья-то Казанская! (в Свято-Троицком Серафимо-Дивеевском монастыре)".
31 ИЮЛЯ 1914: 90 ЛЕТ НАЗАД МЫ ПОЛУЧИЛИ ДЕ ФЮНЕСА
Знаменитый киноактер, режиссер и продюсер родился во французском городе Курбевуа. Но у Луи де Фюнеса де Галарса — испанские корни, его родители родом из Севильи. Полюбив друг друга, они захотели узаконить свои отношения, но семьи были категорически против. Тогда молодые в 1904 году сбежали во Францию. Отец, Карлос Луи де Фюнес де Галарса, в Испании был юристом, а на новом месте освоил профессию огранщика алмазов.
Маленького Луи де Фюнеса друзья звали Фуфу. Он прилежно учился и во взрослую жизнь пришел, зная французский, испанский и английский языки. Он рисовал и играл на пианино. Но несмотря на эти качества, работа находилась низкооплачиваемая, причем ненадолго, увольняли его с удивительной регулярностью. После очередной потери заработка Луи попробовал в районе красных фонарей Пигаль на пианино играть джаз. Посетители местного кабаре были счастливы, когда наблюдали это музицирование в сопровождении жутких гримас.
В 22 года он женился, родился сын Даниэль, а через 6 лет они с его мамой расстались. Вторая любовь случилась вроде не ко времени — шла Вторая мировая война, Париж оккупировали фашисты, Луи преподавал в музыкальной школе. Она была там секретарем. Жанна Августина де Бартелеми де Мопассан, внучатая племянница Ги де Мопассана, с этим "маленьким человеком, который играл джаз, как Бог", прожила 40 лет до смерти Луи де Фюнеса. У них родилось двое детей — Патрик и Оливье.
Оливье стал летчиком авиакомпании "Эр Франс". Патрик — врачом. Оливье рассказывал: "Мой папаша был ужасно жаден. Как-то он заставил меня обменять купленные мной спортивные ботинки на более дешевые, считая, что они слишком дороги. Он никогда не поздравлял с праздниками мою мать и ничего не дарил ей в годовщину свадьбы и дни рождений. Отец постоянно носил при себе на поясном ремне громадную связку ключей от всех шкафов, дверей и ящиков, на которых, где только возможно, были замки. Он скрупулезно проверял каждый счет. Шесть раз он заставлял меня пробоваться в кино, а когда я заявил, что хочу быть пилотом, стал устраивать страшные скандалы. Словом, в семье он был настоящим тираном".
Карьера в кино для Луи началась после войны. Он окончил драматические курсы. Известность принес фильм 1958 года "Не пойман — не вор", где де Фюнес играл главную роль — браконьера Блеро́. После показа ленты за границей его прозвали Дональдом Даком. Популярность достигла пика в 1960-е. За год выходило по 3—4 картины. "Фантомас", "Большая прогулка", "Разиня" посмотрели миллионы зрителей. "Я не сожалею о медленном развитии карьеры. Эта медлительность помогла мне понять основательно мою профессию. Когда я был еще неизвестным, я пытался окрасить деталями, мимикой, жестами маленькие роли, которые мне поручали. Таким образом, я приобрел некоторый комический багаж, без которого не мог бы сделать карьеру. Поэтому если начать снова, то я бы не отказался от этого пути".
Проблемы начались через 10 лет, в 1975 году случились два инфаркта. Он больше не снимался — Луи выращивал розы в собственном саду. Ему даже удалось вывести новый ярко-оранжевый сорт, названный в его честь — La rose du Louis de Funès. Однако звонок от Клода Зиди с предложением поучаствовать в фильме "Крылышко или ножка" воспринял как настоящий подарок. Потом было еще несколько картин — "Жандарм в юбке" стала последней работой комика.
В последний день Луи долго сидел на скамье в своем розарии. "Не знаю, почему у меня так отяжелели ноги. Чем ближе я подхожу к дому, тем дальше он от меня", — пожаловался он садовнику. У него болело сердце, и он мельком заметил, что, наверное, это грипп. Утром вышел к жене. "Я скучаю один в своей комнате". Это были последние слова. Он был настоящим аристократом, по своему любившим жену, рыбалку и розы. Шумная жизнь была ему чужда. Он жил в закрытом мире, к которому мало кого допускал. Луи де Фюнес умер 27 января 1983 года.
2 АВГУСТА: ПОЧИТАЮТ ИЛЬЮ-ПРОРОКА
С этим святым связано много народных поверий. Говорят, в Ильин день опасно работать в поле: может убить молнией. С Ильина дня — ночь длинна: работник высыпается, кони наедаются. Петр-Павел час убавил, Илья-пророк два уволок. Перестают кусаться комары, начинаются холодные утренники. На Илью зверь и гад бродят по воде, поэтому, мол, купаться нельзя. На Илью — лето до обеда, осень после обеда. Ильинским дождем умываются — избавляются от сглаза, возвращают молодость и здоровье.
5 АВГУСТА 1844: ПОЯВИЛСЯ ХУДОЖНИК-"УБИЙЦА" РЕПИН
"...Когда Репин писал мой портрет, я в шутку сказал ему, что, будь я чуть-чуть суевернее, ни за что не решился бы позировать ему, потому что в его портретах таится зловещая сила: почти всякий, кого он напишет, в ближайшие же дни умирает. Написал Мусоргского — Мусоргский тотчас же умер. Написал Писемского — Писемский умер. А Пирогов? А Мерси д’Аржанго? Захотел написать для Третьякова портрет Тютчева, Тютчев в том же месяце заболел и вскоре скончался", — вспоминал Корней Чуковский о странном стечении обстоятельств в творчестве художника.
Разговор состоялся в компании и кто-то сказал умоляющим голосом: "Илья Ефимович, сделайте милость, напишите, пожалуйста, Столыпина!" Все захохотали, ибо премьер-министра дружно ненавидели. Прошло несколько месяцев и Репин, встретив Чуковского, сообщил: "Еду писать Столыпина по заказу Саратовской думы!". Позировал премьер в своем рабочем кабинете. После первого сеанса Репин поделился с друзьями: "Странно: портьеры у него красные, как кровь, как пожар. Я пишу его на этом кроваво-огненном фоне. А он и не понимает, что это — фон революции". Шел 1911 год. Как только портрет был готов, Столыпин уехал в Киев, а дальше — пуля в столичном оперном театре... Иногда смерть модели наступала не сразу после завершения работы, однако задержка была недолгой. Так случилось с Гаршиным. На картине "Иван Грозный и сын его Иван", написанной осенью 1885 года, Репин изобразил сына с головой писателя, а весной 1888 года Гаршин покончил жизнь самоубийством.
Может, происходили эти смерти из-за чрезвычайной скрупулезности Ильи Ефимовича в работе, каждый штрих он стремился довести до совершенства, будто забирая частицу души у того, кого рисовал, оживляя ею полотна? Работы Репина так притягивали, что богачи стремились приобрести любую из его картин. Владельцы заводов и пароходов часто хотели получить подтверждение подлинности картины у самого художника. Они наезжали в Пенаты, где обитал Илья Ефимович, с приобретениями. Холсты расстилались у его ног прямо на траве. Убогие копии приводили мастера в бешенство. Он хватался за сердце и стонал. Больше всего оскорбляло то, что были люди, которым эта мазня казалась искусством. "Ирокезы! Троглодиты! Скотинины!" — всхлипывал Репин и рвался растоптать этот хлам. Находились смельчаки, которые, упаковывая "шедевр", укоряли: "Вы, Илья Ефимович, напрасно отказываетесь от такого первоклассного холста".
Многие наведывались в Пенаты и ради репинских тощих щей, называя свои гастрономические выезды "на сено". Обеды были особенные, петербургская пресса порой о них судачила больше, чем о его картинах. Жена Репина, Наталья Борисовна Нордман-Северова, была вегетарианкой и наваром из трав потчевала не только мужа, но и гостей. Некоторым экзотика была не вкусу, и они тайком ели привезенную ветчину после "сенных" обедов. Притчей во языцех был и репинский "круглый стол", средняя часть которого вращалась на винте, а каждый мог достать себе любое блюдо.
Этот особенный человек был нестандартен во всем. Круглый год он спал на балконе и с благодарностью вспоминал студента-москвича, который посоветовал ему это. Будущий медик сон на морозе считал панацеей от всех болезней. Родных он тоже заставлял спасаться от ядовитого воздуха удушливой спальни. Его дети и через 30 лет не могли удержаться от дрожи, вспоминая эту Голгофу на морозе. Не спасали от холода даже сшитые мешки из заячьего меха. "В "холодной", — вспоминала дочь Репина, — снежок сыпался в окно прямо на лицо, и наутро у папы замерзали усы". В московской гостинице "Княжий двор" промозглой осенью в своем номере он распахнул замазанные на зиму окна и подбивал на это же Василия Сурикова, жившего в этой же гостинице. Несмотря на критику, закалка действовала. Репин не знал бронхитов, гриппов, простуд и до 70 лет у него на щеках был румянец.
Елена Гребенникова