Т.н. проблема–2008 в применении к "России после Путина", активно муссировавшаяся в западной либеральной прессе на протяжении последних трёх-четырёх лет, российским обществом успешно решена. Будет ли от этого польза стране, покажет будущее.
Одной из главных причин, побудивших российскую политическую элиту к объединительным процессам в рамках идеи национальной безопасности, стали события зимы 2004 года на Майдане. Мы привыкли считать, что ход и итоги оранжевой революции — это внутреннее дело Украины; роль же России, если она вообще имела место быть, исключительно интерферирующая. Такие взгляды крайне примитивны — они лучше всего характеризуют нашу местечково-хуторскую ментальность. Кремлёвские антикосмополиты, надо отдать им должное, на внешний лоск Майдана не повелись и жёсткий урок геополитики усвоили. В чём же он заключался?
В отличие от ликующей на Майдане толпы, Кремль увидел совсем иную картину. Оранжевая революция — это целиком и полностью креатив заокеанских неправительственных организаций (НПО), финансируемых разного рода фондами "поддержки демократии". Координирующую роль между этими организациями играла Freedom House, возглавляемая на тот момент бывшим директором ЦРУ и ярым русофобом Р. Джеймсом Вулси. Смена правящего режима в Украине не была конечной целью вашингтонских стратегов. Они, эти безжалостные теоретики идеи американской гегемонии во всём мире, включили нашу державу в длинную цепочку сдержек и противовесов. Цепочка же вела в Россию, к её природным богатствам.
Не верите? Полагаете, что я сгущаю краски? Что ж, приснопамятные проекты Сахалин-1, Сахалин-2 и некоторые другие — проекты по разработке нефтегазоносных участков на континентальном шлейфе у берегов Сахалина — у всех на слуху. Они стали возможны благодаря крайне "выгодному" для России Соглашению о разделе продукции (СРП), разработанному в недрах демократической партии "Яблоко" и принятому Думой в 1995 году. Язык того Соглашения чрезвычайно туманен. Сам же закон, как это обычно бывает, — сущий кладезь для всевозможных коррупционных схем. Его разработчики, по их собственным словам, преследовали исключительно "благую" цель — привлечь в страну инвестиции. Но вышло "как всегда". СРП на поверку оказался договором колониального типа. Выигравшие конкурс (читай, взявшие чиновников "на зарплату") транснациональные компании заплатили за лицензию на разработку месторождений нефти и газа сущие копейки (менее $1 млрд. долларов). В обмен они получили в собственные владения чуть ли не половину острова и весь шлейф, совокупные запасы углеводородного сырья которого, по оценкам, тянут на сотни миллиардов долларов. Взаимовыгодное сотрудничество, не правда ли? Чем вам не аналог богатейшей Индии, ставшей главным источником пополнения британского бюджета в XIX веке, или Латинской Америки конкистадоров, завалившей золотом всю средневековую Европу?
Лишь в 2006-2007 гг. России с большим трудом удалось вернуть себе контроль над Сахалином, который к тому времени превратился в зону экологической катастрофы.
Российская власть прекрасно понимала, что доползи Майдан до стен Кремля, кошмар Сахалина произошёл бы в масштабах всей страны. В начале 2005 года американские политтехнологи, вроде З.Бжезинского, открыто говорили о желательности цветной революции в России. Однако Кремль на этот раз переиграл своих стратегических оппонентов и не дал им развернуться на просторах от Балтики до Тихого океана. В.Путиным была поставлена чёткая задача "суверенизации" российской демократии.
Во-первых, вертикаль власти обрела законченный вид.
Во-вторых, между всеми конструктивными политическими силами в России была заключена беспрецедентная в истории страны договорённость о противодействии цветным революциям.
В-третьих, власть выдавила из публичной политики все деструктивные элементы, "грантоедов", живущих на зарубежные подачки, разных национал-радикалов и популистов. Более того, ей удалось внести в их ряды смуту и раздрай. Внесистемная оппозиция, не успев толком родиться, тут же выродилась в аморфно-маргинальное движение: её редкие митинги и марши собирают в столицах от одной до двух тысяч участников, а в провинции — от нескольких десятков до нескольких сотен.
В-четвёртых, были поставлены административные барьеры на пути проникновения в политику зарубежных НПО, что в свою очередь дало импульс развитию отечественных гражданских институтов.
Можно констатировать, что на сегодняшний день планы по захвату энергоресурсов России не могут быть реализованы как минимум до 2012 года, а в действительности — вряд ли им вообще суждено сбыться в обозримом будущем.
А что же Украина? Усвоили мы урок геополитики? Сомневаюсь. Мы по-прежнему не понимаем того, что:
Во-первых, украинское общество — это подопытное животное, вроде лабораторных мышей. Над нами был поставлен эксперимент, который дал желаемый результат. Свою роль украинцы сыграли превосходно. Если же пламя цветной революции не перекинулось с киевских холмов на московские, то уж точно не нас в этом нужно винить.
Во-вторых, сдай россияне свою страну без боя, простым украинцам всё равно ничего бы не светило. Кто мы такие для транснациональных компаний, опирающихся на американский политический истеблишмент? Рабы! Быдло! Негры на плантациях! Нас использовали как приманку, которую после хорошего улова просто выкидывают за ненадобностью. Обогатились ли жители Сахалина от грандиозных прожектов середины 90-х? Нет, конечно. А кто-нибудь обогатился? Конечно! Чиновники-коррупционеры и прозападные либеральные политики. По меткому выражению В.Ленина, "узок их круг и страшно далеки они от народа".
В-третьих, одни народы безропотно отдают себя в руки завоевателей, другие никогда не покоряются захватчикам. Соответственно, первые склонны к рабству, вторых характеризует стремление к свободе. Первые постоянно мечутся от одного хозяина к другому и ненавидят обоих, вторые стремятся сами быть господами — прежде всего, на своей земле.
Свобода или рабство? Что мы избрали себе во время Майдана и что в итоге получили? Готовы ли мы нести ответственность за свои действия или за бездействие во время оранжевой революции, даже если мотивировка наших поступков была искренней? Стоит ли брать пример с россиян, проголосовавших за поступательное развитие своей страны на прошедших выборах? Не ответив на эти вопросы, мы не сможем выбраться из того болота, в которое мы сами себя загнали.