Дно Одессы: как живут в трущобах и пещерах

Попав в один из депрессивных кварталов, которых с избытком в нашем прекрасном городе, невольно вспоминаешь бессмертное творение Максима Горького "На дне". Увы, у Одессы есть настоящее дно. Где живут люди. Вернее, существуют — без элементарных удобств вроде водопровода и даже электричества. Местные с горечью пускают нас в свои квартиры-руины, в надежде на то, что замолвленное за них слово в печати тронет чиновничьи сердца. И появится какой-то луч света в темном царстве быта. Ведь долгие годы власть имущие предпочитают брезгливо воротить нос от проблемных трущоб, будто их и нет вовсе. Иные даже называют это безобразие колоритом. Для кого-то — ад, а для кого-то — та же Одесса. Где есть место своим героям. Например, бойкой девице по кличке Гаврош с Привоза или справедливому "мэру бомжей" со Староконки...

КАНАВА ИМЕНИ ДЕ ВОЛАНА И НОЧЛЕЖКА ГОРЬКОГО

Проходящий по глубокой балке Деволановский спуск немногочисленные местные жители называют "канавой". В царские времена на улице размещались ночлежки, в которых селился нищий портовый люд. Останавливался тут якобы и Максим Горький, запечатлевший потом деволановские трущобы в своем "Челкаше". "Да-да, именно в нашем дворе была эта ночлежка, а не на Таможенной, где его мемориальная доска. Перечитайте рассказы, все описания сходятся", – поведал нам 60-летний "деволановец" Петр.

Фото О.Константинова

Из других здешних свидетельств "древности глубокой" – остатки старого Строгановского моста, которые наблюдательный турист может увидеть в бетонном основании нового сооружения; и царский герб Одессы в чугунной ограде другого моста – Коцебу, что по улице Бунина.

Где-то здесь ночевал Горький. Фото О. Константинова

При Союзе Деволановский (он тогда носил имя бунтовщика с "Потемкина" Григория Вакуленчука) пытались облагородить: разбили в конце скверик с фонтаном, построили современное здание. Но после войны "канаву" отдали заводу "Эпсилон", и едва не ставший нормальной улицей спуск превратился сначала в индустриальную зону, а затем, когда с приходом независимости предприятие благополучно дало дуба, – снова в трущобы, похожие одновременно на дореволюционную московскую Хитровку из репортажей Гиляровского и нью-йоркский Гарлем. От первого – ветхие покосившиеся домишки с дырявыми крышами, гнилыми трубами и трухлявыми деревянными лестницами, мерзкие, пропахшие мочой подворотни и дворики-колодцы. От второго – мертвые заводские корпуса, разрисованные непонятными граффити, да одетая в рэперский "прикид" – штаны с мотней между колен, кепки и баскетбольные майки – шпана. Ночами по Деволановскому спуску ходить не рекомендуется: стукнут и обдерут, как липку. Это в лучшем случае. В худшем – могут и подрезать.

Фото О.Константинова

"Вот в этой, с позволения сказать, квартире – семья наркоманов. У них двое маленьких детей, которые спят в собственных фекалиях", – рассказывает пенсионерка Наталья. Худющая, вся в черном, взгляд исподлобья – аж дрожь пробирает. Нас она встретила весьма подозрительно, проговорив что-то вроде "бог шельму метит", но потом смягчилась и даже решила провести импровизированную экскурсию по своему дому. Живет бабушка в полуподвальной квартире, которую затапливает после каждого дождя.

Фото О.Константинова

Сущая конура с причудливым узором из плесени на обоях. "Мы с мужем пытаемся хоть что-то делать, какой-то божеский вид дому придать. Вот даже стекла в потолочный фонарь вставили. Но какие силы в наши-то годы?".

Одесский гарлем. Фото О.Константинова

По словам Натальи, несколько лет назад городская власть отдала квартал между Деволановским и Польским спусками одной строительной фирме, которая начала отселять людей. Но разразился кризис, и процесс застопорился. "Зато у коммунальщиков появился повод на нас плюнуть. Не убирают, не ремонтируют, а на жалобы отвечают, что, дескать, смысла нет, потому что отселение", – возмущается женщина.

ВАРЬКА-ГАВРОШ И СТАРОВЕРЫ НА ПРИВОЗЕ

- Ха, если хочешь настоящего трэша, ты пришел по адресу. Гони стольник, все покажу, все расскажу.

В окрестностях Привоза ее знают как Варьку-Гавроша, хотя вряд ли кто-то из тутошних читал Гюго, да и не похожа наша собеседница на сорванца из "Отверженных". Настоящее имя этой симпатичной, прилично одетой девушки, которая, тем не менее, всю сознательную жизнь провела на одесском дне, известно только участковому, в гости к которому она регулярно заходит на беседу и подписать какие-то бумажки. Бывшая беспризорница, несколько месяцев назад вышла из тюрьмы, где сидела за грабеж, хотя утверждает, что дело было "липовое". Но они все так говорят…. "Варька у нас вроде смотрящей. Если она на районе, ничего не происходит, ее тут каждая собака знает и любит", – столь лестная характеристика из уст уважаемого здесь человека, старого парковщика Сережи, многого стоит. "Да, пару раз не дала пьяни лоха гопнуть, а вчера вот с ментом подралась, он девочек обижал", – скромно прячет глаза нахальная обычно девица, зарабатывающая на жизнь продажей телефонных "пополняшек".

Фото О.Константинова

Варька показывает свои владения, которые именуются острословами "климовским кварталом" по имени владельца компании, обещавшей снести аварийный фонд, отселить жителей и построить новые современные дома, но справившейся с задачей лишь частично. Между новехонькими высотками и мертвыми по случаю кризиса стройплощадками – похожие на руины, а кое-где и уже превратившиеся в таковые здания. Они по-прежнему местами населены, и страдальцы уж не чают, когда обретут новые квартиры в приличном районе. "Каждое утро благодарим бога, что проснулись, а не погибли ночью в огне или под завалами. Вещи в тюках держим", – со слезами на глазах и мольбой в голосе произносит обитательница одной из покосившихся лачуг по знаменитой улице Куйбышева.

Возле ночлежки. Фото О.Константинова

Никуда не делись и здешние притоны с ночлежками, самыми, наверное, отвратными во всем городе. Мы зашли в одну из них. Первым делом в нос шибанул коктейль ароматов: тут и крепкий сивушный перегар, и протухшая пища, и еще что-то. Кое-как очухавшись, знакомимся с местным населением. "Это Манька-шалава (раскрашенная деваха в мини, с мутными, ничего не выражающими глазами), ее за 50 гривен т…ь можно, это вообще средняя цена на привозных девочек, – сообщает Варвара. – Это Ванька (на вид, чистый наркоман-болтушечник), это тетя Тамара (сизолицая пьянчужка, рассказывающая, что лишилась квартиры из-за аферистов), она стеклотарой заведует. Ночью здесь больше народу, хотя многие именно ночью и работают". О какой "работе" идет речь, понятно без разъяснений. "А вот в том доме, – выводя нас на улицу, показывает рукой "экскурсовод", – бомжи живут, у них еще хуже обстановочка. Сейчас их нет, они на рынке попрошайничают. Там, – еще один пасс рукой, – паленой водкой и ширкой торгуют, мусора знают, но только бабки сшибают. В этом подвале днюют малолетки".

Фото О.Константинова

Трущобный контингент постоянно пополняется: на Привозе каждый месяц – новые лица. В основном это мигранты-нелегалы из Приднестровья и Молдовы, хотя есть выходцы из других регионов Украины и зарубежья. Много детей. Варька говорит: малолетки – самая сложная публика, потому что беспредельная. За мобильный телефон или кошелек прибить может. Каждый второй принимает наркотики или токсикоманит, среди девочек, даже самые младших, почти нет девственниц… Правда, в последние годы количество беспризорников уменьшилось в несколько раз. Почему, привозный Гаврош женского пола не знает. Но в благотворительном фонде "Дорога к дому" – он занимается, в том числе, реабилитацией и возвращением в семьи детей улиц, – нам поведали, что это заслуга социальных служб и милиции, которая сейчас, надо отдать должное, довольно эффективно борется с несовершеннолетними преступниками. Хотя, по словам сотрудницы фонда Инны Лазарюк, далеко не всегда адекватно, очень часто ребят задерживают только для того, чтобы обвинить в чужих преступлениях. "Недавно так было – повязали троицу наших подопечных, якобы они ограбили продуктовый магазин. Если бы не фонд, наверное, осудили. А так, разобрались, выяснилось, что преступники – другие подростки", – говорит волонтер.

Привозные. Фото О.Константинова

Активность правоохранителей заставляет беспризорников покидать центр города и перемещаться в спальные районы – там безопаснее. Многие группы ввели строгую конспирацию, словно террористы какие-то. Их вожаки даже с "Дорогой к дому" общаются только по телефону, не пускают других детей в центр дневного пребывания фонда, где оказываются медицинская и психологическая помощь, кормят и одевают.

Фото О.Константинова

Мы гуляли по "климовскому кварталу" где-то час. Под конец на душе стало совсем гадко, захотелось поскорее покинуть эту свалку человеческих отбросов. Звучит, наверное, банально, но спас настроение храм, притаившийся в глухом переулке между новостроем и очередной ночлежкой. Вспомнилась новозаветная истина, гласящая, что совсем пропащих людей нет и, вообще, "блаженные нищие духом". Храм, правда, старообрядческий. "Но так даже лучше, потому что православным попам веры нет, они на джипах ездят. А в этом действительно можно с богом общаться", – истово крестясь говорит наша спутница. Поистине разные у небесного пастыря бывают овцы…

"КОРОЛЕВА" МОЛДОВАНКИ, СВОЙ МЭР И СОСЕДКА ЯПОНЧИКА

Сердце "одесского мифа" в определенном смысле может считаться трущобами. Больше половины домов на Молдаванке аварийные, через один сыплются, народец в них проживает небогатый. Внутри дворов понастроены какие-то халабуды, которые кто-то, кажется, тоже за кров имеет. Море бездомных, криминал цветет махровым цветом. Ночами у Староконного, говорят, еще те дела творятся, несмотря на близость милицейского отделения. Впрочем, отделение тоже специфическое, с дурной славой. Знающие люди уверяют, что лучше в этот околоток не попадать, целее будешь…

Молдаванка... Фото О.Константинова

С другой стороны, Молдаванка все-таки остается Молдаванкой. Кое-где еще можно услышать настоящую "одэсскую рэчь", не везде забыта старинная традиция отмечать праздники всем двором. А каких здесь можно встретить персонажей! В дворике по Богдана Хмельницкого, 23 есть бабушка, которая помнит знаменитого одесского бандита Михаила Винницкого, прозванного за раскосые глаза Мишкой Япончиком. "Я с его дочкой играла Аделей, маму помню, вот здесь на первом этаже они жили", – вспоминает Ева Исааковна Лапотинская.

Фото О.Константинова

В бывшем генеральском доме по Ленинградской живет 93-летний дед Витя. Глубокий старик, прошедший всю войну и награжденный двумя орденами Славы, умудряется до сих пор оставаться в строю и даже работает сторожем на Староконном рынке. "Прибавка к пенсии хорошая. А что? Я воров и сейчас могу скрутить, несмотря на возраст, в разведке служил", – говорит, позвякивая наградами, ветеран.

Фото О.Константинова

А в постройках старого стадиона на Пишоновской улице правит известная по телевизионным сюжетам "королева Молдаванки" – сорокалетняя тетя Света, контролирующая все бездомное население района. В резиденцию "королевы" ежедневно приходят нищие со всей округи. Просто спросить, как здоровье, пожаловаться на судьбу и попросить о решении каких-то мелких вопросов. Она и накормит, и, если есть чем, напоит, и рассудит, коли надо. "Настоящий альтруист, любит людей, не требуя ничего взамен", – утверждают подданные августейшей особы. Но не так давно у нее появился конкурент – дядя Миша со Староконки, которого там именуют не иначе, как… мэром бомжей. Прозвище это мужчина заслужил трезвым взглядом на вещи и своей справедливостью, которой позавидовал бы сам царь Соломон. "Если кто с кем поспорил, подрался, из-за долга поссорился – все к дяде Мише идут, он рассудит по правде, никого не обидит зазря", – рассказал нам один из друзей "мэра" Гоша.

Подворотня Омара. Фото О.Константинова

Конечно, аборигенного населения на Молдаванке с каждым годом все меньше и меньше. Но и новые поселенцы тоже стараются не ударять лицом в грязь, по мере возможностей добавляя к летописи легендарного района новые странички. Китайская семья, снимающая квартиру в одном из старых домов на Садиковской, собственными силами поддерживает во дворе идеальнейший порядок. "Пытались денежку им давать, так они улыбаются, что-то лопочут по-своему и не берут, – говорит соседка иммигрантов из Поднебесной Виктория. – А начальник ЖЭКа приводит во двор принятых на работу дворников: смотрите, мол, как надо убирать". На Ленинградской художник из Сирии Омар расписал подворотню, в которую выходят двери его дома, чудесным пейзажем. "Теперь, когда возвращаюсь с работы, всегда останавливаюсь и любуюсь квартирой. Такой хороший человек, никогда не думала, что арабы такие", – призналась нам соседка живописца Елена.

Люди живут в руинах. Фото А.Вельможко

И все же, несмотря на колорит, это трущобы со всеми трущобными прелестями. Что бы там ни говорили апологеты "одесского мифа", большую часть кварталов Молдаванки надо сносить и строить нормальные жилые многоэтажки с дешевыми квартирами. Ну, разве что один-два исторических квартала сохранить для будущих поколений, естественно сделав в них капитальный ремонт. И такие планы есть, их даже начали воплощать – за последние годы на месте некоторых, совсем уж неприличных фавел выросли новые высотки, но… Кризис, будь он неладен, стройплощадки зарастают бурьянами. А между тем, не доведенное до логического завершения строительство усугубило ситуацию в так и не тронутом аварийном фонде. "Раньше у нас просто трещины были, а как отбухали рядом махину эту о девяти этажах, стена валиться начала совсем. Спрашивали у специалистов, они говорят, фундамент у новостроек такой глубокий, что изменился уровень подпочвенных вод, и они начали размывать наш дом", – говорит жительница одного из номеров по Пишоновской улице Оксана.

КРЫСИНАЯ ВЕНЕЦИЯ

Впрочем, считать Молдаванку совсем неприспособленной для жизни может только тот, кто никогда не жил в другом трущобном районе – на Бугаевке. Когда-то здесь селились казаки, державшие стада скота, которые оттуда направлялись на бойни рядом с Привозом. Племенные быки–"бугаи" и дали название поселку. Расположенная в балке Бугаевка отличается характерной застройкой: домики нависают друг над другом, и крыша одного может быть вровень с двором другого. А в самом низу, где извивается один из Майских переулков (всего их пять), течет зловонный ручей, по берегам которого стоят неказистые домики и лежат кучи мусора. Ручью, рассказывают старожилы, много-много лет. Из-за этого "водного" объекта, в который не имеющий нормальной канализации анклав сливает свои нечистоты, Бугаевка получила прозвище "одесская Венеция". "Да, только гондол не хватает, а так все, как в Венеции. Только не современной, скорее, средневековой", – возмущается 25-летняя учительница Николетта.

Фавелы. Фото А.Вельможко

Городские власти неоднократно пытались разрубить бугаевский узел: разобрали огромную стихийную свалку, грозящую поглотить селение, построили новую котельную, по слухам, даже нашли богатея, согласившегося сделать из трущоб современный жилой массив, – но всякий раз терпели сокрушительное поражение. Свалка выросла снова, инвестор, изучив ситуацию, от идефикс отказался… Злой рок какой-то. В довершение всех бед месяц назад часть фанерных хибар в самом конце балки поползла вниз по склону. "Люди живут в ожидании обвала", – констатирует Николетта.

Река-вонючка. Фото О.Константинова

Кроме того, Бугаевка по-прежнему одно из самых опасных в криминальном плане мест города: хотя наркоманов (в 90-х здесь было второе Палермо) стало меньше – милиция разгромила "точки" по продаже зелья, зато прибавилось грабителей. "Убийства бывают, разбой всякий. Сын мой недавно шел по переулку – там, где жилья нет, заросли одни, – так его гопнули, телефон отобрали и цепочку. Слава богу, жив остался. Они в кустах прятались", – качает головой пенсионерка Анна Васильевна.

Бугаевка. Фото О. Константинова

Но не только гопники портят жизнь бугаевцам. Бывший пригород атакуют еще и крысы. Целые полчища крыс – нигде столько нет. Серые грызуны, которые здесь могут достигать размеров кошки, свободно проникают в дома, бегают ночами по кроватям со спящими людьми, творят что хотят. "Из унитазов выныривают, было дело", – жалуется Николетта. Как только с ними не боролись! И травили, и капканы ставили. Все без толку. От отчаяния мужики даже взяли в руки пневматику, организовав охоту на зверьков. Помочь не помогло, но, по крайней мере, у бугаевских появилось новое развлечение. Его так и называют – "бугаевское" или "крысиное" сафари.

ТРОГЛОДИТЫ ГОРНОЙ ОДЕССЫ

Еще один неблагополучный район – старинные поселки Малый, Большой и Средний Куяльник, расположенные на северном склоне Шкодовой горы, который обращен к Полям Орошения. Если Бугаевку называют "одесской Венецией", то это – "горная Одесса". Серпантинные, мощеные булыжником дороги, террасы, каменные заборы, увитые плющом, стада коз… Живописный уголок, да, жаль, депрессивный. На склонах одолевают вечные оползни, чтобы защититься от которых, с незапамятных времен строили подпорные стенки. Но и они не всегда помогают: чуть ли не каждый второй домик перекошен, а некоторые хозяевам пришлось подпереть бревнами. Внизу, на Хаджибейской дороге, главный враг – подпочвенные воды и сырость. Воткнешь лопату в землю – вынимаешь уже мокрую. Летом с Полей Орошения налетают тучи мошкары, а весной, когда тает снег, дорогу и уникальную "камышовую" ветку трамвайного маршрута №20 заливает водой.

Здесь сыро. Фото О.Константинова

Трамвай – это единственный, кроме личного автотранспорта, способ добраться до города. "Одно время автобус ходил, но его отменили. Теперь, если снег или вода, надо подниматься на гору и ждать 111-й маршрутки, которая вечно забита под завязку", – сокрушается 70-летняя жительница улицы Гладкова Анна Ивановна.

Многие здесь живут натуральным хозяйством. Фото О.Константинова

Другая проблема – экологическая. Над поселком расположен нефтеперерабатывающий завод, который загрязняет все и вся – воздух, источники воды, почву. На поверхности земли не редкость мазутные лужи, а в катакомбах, рассказывают местные, протекает целая река из нефтепродуктов.

В самом деле, во время прогулки по склону мы наткнулись на вход в штольню, которая ведет, по всей видимости, прямо под гору. Над аркой "портала" торчит ржавая труба, из которой бурным потоком льется вода с характерными радужными пятнами. В воздухе стоит запах бензина. Поднесешь спичку – рванет. Страшно…

Дома в пещерах. Фото О.Константинова

Да что там говорить, если некоторые жители Куяльников до сих пор живут… в пещерах! Таких, правда, немного – несколько одиноких стариков да непонятно каким ветром занесенные в этот отдаленный район бездомные. Когда-то на верхней террасе горы был целый пещерный город, населенный камнетесами- строителями Одессы и их семьями. Потомки "троглодитов", став зажиточней, начали строить нормальные дома, а пещеры – использовать в качестве подсобных помещений. Кстати, прекрасные кладовые получились – с постоянной температурой, не зависящей от сезона. "Я там закрутки храню и садовый инвентарь, а дед мой в пещере еще жил. Довольно неуютно там было – постоянные сквозняки. Кроме того, обвала боялись", – рассказывает правнучка первопоселенца Шкодовой Маргарита Андреевна. Отметим, что многие пещеры имеют выход в катакомбы, единую сеть каменоломен от Хаджибейской дороги до Нерубайского и Фоминой балки. В годы войны этой системой пользовались партизаны.

Дореволюционная трамвайная остановка. Фото О.Константинова

Мы познакомились с одним из нынешних обитателей пещер. 60-летний Леонид год назад вышел из тюрьмы, где сидел за мошенничество. Пока был на зоне, лишился квартиры, отобранной "заботливыми" родственниками. Оказавшись на свободе, потынялся по знакомым, заночевал пару раз на вокзале, после чего подался в подземелья. Нашел заброшенную пещерку, перетащил свой нехитрый скарб, как мог, благоустроил. "Получилась квартира со всеми удобствами, – с гордостью говорит он. – Печка есть, три комнаты, кладовка, прорубленное в скале окно с прекрасным видом на поля Орошения и Поскот. Жить можно!" Правда, скоро Леонид из пещеры переедет: появилась у него пассия из местного населения, которой мужчина помогает по хозяйству и у которой планирует в ближайшее время попросить руки и сердца. "Но это жилище сохраню. Мало ли что…" – смеется он.

Вид на Поскот. Фото О.Константинова

ТАЙНА ЛУЗАНОВКИ

У каждого кусочка нашего лоскутного города есть свое, народное прозвище. Мы уже упоминали некоторые из них: "Одесская Венеция", "горная Одесса", "канава". Микрорайон, носящий официально имя генерала Михаила Лузанова, собственные жители именуют не иначе, как "белое гетто". Как и в негритянских кварталах Америки, здесь царит атмосфера безысходности и убогая инфраструктура. В советские времена на Лузановке было пять детских садиков, сейчас – всего один. Ну, и шалят по ночам, как без этого – рядом курортная зона и пустынный парк, то есть самое то для уличных грабителей.

Высокая культура быта на Лузановке. Фото О.Константинова

Между тем, главный бич района – отвратное состояние коммунального хозяйства и происходящая от этого антисанитария. Подвалы многоэтажек вечно затоплены, в квартирах дикая сырость, запахи. "Обои хоть суперклеем приклеивай – отваливаются", – говорят жильцы. Словно этого мало, в подвальных болотах живут комары, которые проникают в человеческое жилье, чтобы денно и нощно сосать из лузановцев кровь. Комары особенные, огромные, с прекрасным иммунитетом к инсектицидам и, что самое неприятное, всесезонные. В остальных частях города кровососы появляются поздней весной и впадают в спячку осенью, а тут они мучают людей круглогодично. Ученые даже подумывают новый подвид выделить – "Лузановский подвальный" и ломают головы над тем, как их сжить с белого свету. Комары, по мнению специалистов Одесского противочумного института, могут переносить лихорадку Нила и еще много других болячек с длинными латинскими названиями.

Подвалы Лузановки. Фото А.Кравцова

Откуда такая напасть? Долгое время муниципальные власти и специалисты грешили на географическое положение. Лузановка – единственный район города, расположенный ниже уровня моря. В среднем ниже на метр, но есть места с отметкой "-5" – рекорд для украинских населенных пунктов. А значит, думали спецы, подвалы заливают подпочвенные воды, бороться с коими можно только одним способом – откачивая, на что, естественно, нет денег.

Фото А.Кравцова

Однако, проведя собственное расследование, мы узнали истинную причину коммунального бедствия. Прежде всего установили простенький факт: "мокрые" в микрорайоне далеко не все дома, есть и со вполне сухими подвалами. Но если всему виной подпочвенные воды, то заливать они должны все здания без разбору, ведь так? Натянув бахилы, спускаемся в первый попавшийся подвал. Воды по колено, вонь страшная, в воздухе – тучи насекомых. Шарим фонариком по трубам. Точно! Текут, сволочи! За подтверждением родившейся версии идем в местный ЖЭК – участок №1 ЖКС "Северный". Выясняется прелюбопытнейшая вещь. Оказывается, долгие годы миф о "грунтовых водах" давал недобросовестным сантехникам повод не заглядывать в проблемные подвалы. Но с начала года ситуация изменилась, уверяет молодой инженер по текущему ремонту Александр Тыцкун: "Пришли новые люди, бездельников повыгоняли, начали делать. Ну, и город деньжат подкидывает, слава богу. Есть результат. Сегодня, к примеру, работали в одном подвале огромном, на пять парадных. Просто поменяли задвижки – вода упала на 25 сантиметров. Ремонтировать коммуникации надо – и никаких затоплений не будет. Вот вам и весь секрет!"

Фото О.Константинова

Александр только не уточнил, продолжится ли война с затоплением после выборов – очевидно ведь, что и активность "новых людей", и деньги, которые начали "подкидывать", проявились только сейчас не случайно. Хотя, кто его знает… В любом случае, история с "лузановским мифом", как на наш взгляд, показательна. Человек и его отношение к среде своего обитания, непрофессионализм городских менеджеров – вот, на самом деле, факторы, в силу которых на карте Одессы до сих пор существуют позорные пятна трущоб. В конце концов, неразрешимых проблем нет. Не такой уж и нищий наш город, да и в стране ситуация отнюдь не плачевна. Та же Лузановка – приличные люди ведь живут, не какие-нибудь люмпены. Но мусор почему-то выкидывают не в контейнеры, как положено, а в окно, отчего под многими высотками образовались стихийные свалки. Или Бугаевка. Справились же с наркоторговцами, причем, насколько известно, не одна милиция там поработала. Что мешает точно так же организоваться и убрать мусор, перекопать ручей и помочь соседям укрепить ползущие по склону дома? Глядишь, без гниющих прямо на улице отходов и крысы не выживут. Где-то, конечно, требуется вмешательство муниципалитета, но ведь не всегда речь идет о грандиозных затратах. Нормализовать транспортное сообщение между Куяльниками и городом – это ведь не деньги для Одессы с трехмиллиардным бюджетом, правда? Заставить Климова доделать, наконец, квартал у Привоза, отселить без обмана людей, а если не справится, передать другому, честному инвестору?

Фото О.Константинова

Трущобы как социальное явление – штука весьма опасная. Не зря их называют "городской лепрой", сиречь проказой. Если болезнь запустить, она будет расширяться, пока не убьет организм, в данном случае город.