Читайте начало репортажа нашего корреспондента из Грузии и Южной Осетии:
ЮЖНАЯ ОСЕТИЯ. ВОЙНЫ НЕТ. ВОЗВРАЩАЕМСЯ!
ГРУЗИНЫ: "НА РУССКИЕ ТАНКИ НАС БРОСАЛИ С ВИНТОВКАМИ!"
Когда находишься в Гори, то очень отчетливо понимаешь, что сегодняшняя Грузия похожа на лоскутное одеяло. Где бы мне не приходилось говорить с людьми, будь то южный Поти, серый Кутаиси, роскошный Тбилиси или истерзанный скоротечной войной Гори — всюду слышал патриотические речи о единой Грузии. При этом брать в руки оружие и воевать за страну тут никто не хочет. Единственное, за что готовы тут стоять на смерть — отчий дом.
Добраться до Цхинвали мне, увы, так и не посчастливилось. В последний момент путь преградили двое вооруженных автоматами мародеров. Очередь в воздух — и мои провожатые грузины развернули машину, отвезли меня до вокзала и силой усадили на автобус до Тбилиси. "Война, брат, не обижайся!" — говорили мне они. При этом сами, как и их предки, веками живут в селе Гери, что в шести километрах от Цхинвали. Семьи свои, когда началcя конфликт, отправили к родственникам в дальние районы Грузии. А сами остались защищать свои дома от мародеров. Они верят, что рано или поздно их жены и дети вернуться и жизнь пойдет, как прежде.
Руины. По жилым домам стреляли прицельно
Об осетинах вслух отзываются, как о братьях, но встретив бывшего соседа-осетина на сельской улице, отворачивают от него головы. Ночуют мужчины в подвалах, где топят буржуйки. Спять по очереди, боясь визита бандитов.
"КОГДА ОНИ УЙДУТ, МЫ ИХ ПРИГЛАСИМ ЗА СТОЛ КАК ГОСТЕЙ, А НЕ ЗАХВАТЧИКОВ!"
На этой "прифронтовой" полосе действует комендантский час. После 20.00 до 6 утра перемещение по улицам сел запрещено, а в случае задержания можно попасть за решетку. Между сгоревшим грузинским селом Мерети и Цхинвали сообщение отсутствует. Русские военные на горийской заставе прямо мне заявили, что если я хочу добраться до Цхинвали, то мне придется пройти по пустынной трассе пешком несколько километров. Сами они называют этот участок трассы "дорогой смерти". По ней русские и осетинские военные передвигаются на БТРах. Русские и осетины уверены, что на опасном участке "шалят" некие грузинские партизаны, напротив, местные грузины уверены, что там хозяйничают осетинские и чеченские бандиты.
На этой земле уже никто не живет, а села-погорельцы никто не спешит восстанавливать. Побывав в сгоревшем селе Мерети, видишь, что после войны десятки километров Грузии попросту выпали из жизни. В ходу здесь грузинские деньги — лари. Но продукты уже можно купить и за российские деньги. Но больше денег здесь ценится свежая буханка хлеба и пачка сигарет.
Грузинский Гори находится всего в 20 километрах от осетинского Цхинвали. Спустя два месяца после войны тут уже мало что напоминает о конфликте. Дома, поврежденные во время бомбардировок, уже успели отремонтировать, привести в порядок, подкрасить. А на окраине городка ударными темпами строят целый район для беженцев-грузин, которым пришлось бежать из Цхинвали и окрестных сел. Грузины говорят, что деньги на это выделили Штаты.
Граница между непризнанной Южноосетинской республикой и Грузией — всего в трех километрах от Гори. От блокпоста под Гори до Мерети начинается так называемая "буферная" зона, которая контролируется русскими миротворцами и осетинскими ополченцами с одной стороны, и грузинами с другой. До грузинского блокпоста добираюсь на маршрутке. Но на блокпосту меня высаживают для проверки документов. Узнав, что я журналист, тут же советуют поворачивать обратно.
Заправляет грузинской заставой неприметный мужичок в брезентовом армейском маскхалате — Георгий Гулиани. "Границы как таковой нет. Это полоса отчуждения между нами и русскими. С русскими мы общаемся нормально. Они там иногда нам машут и кричат, мол идите водку с нами пить. Но мы с захватчиками не пьем. Вот когда они уйдут, тогда то мы их пригласим за стол. Но уже гостями, а не захватчиками", — говорит грузин.
Невольно я становлюсь очевидцем, как на грузинской стороне принимают осетин. Потрепанный "Мерседес" с осетинскими номерами пытается на большой скорости проскочить блокпост, но натыкается на полицейских, которые выразительно показывают стволами автоматов, что ему нужно остановиться. Возмущенный водитель что-то кричит на грузинском. Вскоре один из полицейских с силой толкает водителя в грудь, а другие начинают передергивать затворы автоматов.
В спор вмешивается Георгий, и эмоции постепенно гаснут. Один из полицейских мрачно говорит в мою сторону: "Я бы его застрелил. Он пособник мародеров, осетин. У него грузинский паспорт, вот он и ездит в день по три-четыре раза туда и обратно — возит вещи и бытовую технику. А техника и вещи не новые. Я думаю, что он возит и продает грузинам награбленное".
ЧЕРЕЗ ГРАНИЦУ ПОД КРЕСТЬЯНСКОЙ КЛАДЬЮ
"На той стороне — мертвая зона. Очень много бандитов, которые стреляют по настроению. А вдоль всей границы есть минные поля. Одна дорога в Цхинвали — через блокпост. Местных пускают без проблем, но вот чужих тут не любят", — продолжает отговаривать меня от поездки в Цхинвали Георгий. Мое предположение, что попасть в Осетию я смогу в обход блокпостов, через леса, страж закона не иначе как сумасшедшей наглостью не называет.
"Там же мины, корова вот вчера одна подорвалась, так рогов и копыт даже не нашли. А ты журналист, с фотоаппаратом, тебя там точно застрелят", — приводит последние аргументы полицейский. Сходимся на том, что он обещает меня довезти до нейтральной полосы между блокпостом русской армии и блокпостом грузин.
На бруствере дзота торчит дуло пулемета, а по сторонам заставы уходит вдоль границы колючая проволока "егоза". У шлагбаума стоит русский солдат в бронежилете и каске с АКМом через плечо. На просьбу пропустить меня через границу он вызывает майора. После короткой беседы и магического заклинания, мол, я журналист из Одессы и хочу описать жизнь в "прифронтовой" полосе, он наконец соглашается меня "не увидеть" при пересечении границы. Более того, на мое предложение "отблагодарить" русский офицер категорически отказывается от мзды, говоря при этом: "Напиши правду. И еще напиши, что русские офицеры взяток не берут".
Я возвращаюсь к грузинам и говорю, что русские меня пропустят. Мне тормозят маршрутку, Георгий о чем-то говорит с водителем и садит меня в старый ПАЗик. Водитель маршрутки заваливает меня на заднем сиденье корзинами с кудахчущими курами и пыльными мешками. Я пересекаю границу лежа, наскоро замаскированный крестьянской кладью. так я пересекаю два блокпоста и попадаю в "буферную зону".
"ВОЙНУ МЫ ПРОИГРАЛИ РУССКИМ, А НЕ ОСЕТИНАМ"
В том, что между Грузией и Россией случилась война, виноваты местные бандиты-провокаторы. Такое мнение я услышал на грузинском блокпосту от Георгия Гулеани. Он уверяет, что сам в прошлом служил в КГБ и лично видел картотеки с фото и именами провокаторов.
"Еще при Союзе я начал службу в КГБ. Так как я был уроженцем Цхинвали, то и место для службы для меня выбрали здесь же. Я был сотрудником "идеологического" отдела. Методы работы были достаточно мягкими. Мы работали с лидерами осетин, которые хотели независимости. Но уже с начала моей службы было понятно, что на обстановку в Южной Осетии воздействуют "внешние" факторы.
Регион с начала девяностых просто кишел всевозможными "туристами" из Америки, Турции и Ирана. На бытовом же уровне конфликтов между грузинами и осетинами никогда не было. В Южной Осетии очень много смешанных семей, у меня самого жена — осетинка. В самом Цхинвали не было отдельно осетинских кварталов или грузинских. Все жили вперемежку. Но с начала 90-х нашу мирную жизнь начали портить провокаторы, которые за деньги принимали любую сторону. Вот в августе многие из них понацепливали шевроны казаков и осетинского ополчения. А русские попросту не вмешиваются в то, что здесь происходит. Активно они вмешались только тогда, когда грузины попытались отстоять свои права.
Мы в августе проиграли войну. Но мы проиграли русским. А зачинщиками конфликта были бандиты, не только местные, а те, которые прилетели сюда как мухи на мед со всего Кавказа. Было такое впечатление, что они заранее знали, что здесь будет война. Их манил запах крови. Но и после войны они никуда не делись. Они остались под Цхинвали. И теперь не дают житья местным жителям грабежом и мародерством", — убеждает меня Гулеани.
"ОСЕТИН БЫЛ СОСЕДОМ, А ТЕПЕРЬ ПЛЮЕТ НАМ В СПИНУ"
Разруха. Житель Гери Николай строил дом 16 лет
Выйдя из маршрутки за несколько сот метров от осетинского патруля, иду в обход села Гери, которое находится в шести километрах от Цхинвали. Идти приходится осторожно, помня о предупреждении местных о том, что в окрестностях много неразорвавшихся снарядов, да еще и на мину можно нарваться. Поэтому углубляюсь в лес. Заблудиться здесь сложно, так как в предгорьях Южной Осетии каждый сантиметр земли — на вес золота. Поля размежеваны на квадратики и чередуются с фруктовыми садами. Села расположены друг от друга очень близко, порой в зоне видимости.
Выхожу с другой стороны Кери, когда до комендантского часа остается всего 15 минут. На окраине села много разрушенных и сожженных домов. Стучу в ближайший дом, который кажется более-менее жилым. Через несколько минут двери открывает хозяин — сорокалетний грузин Николай Циридзе. По-русски он говорит плохо. Зовет своего соседа Важу, который когда-то служил в Украине, под Белой Церковью. Тот предлагает переночевать у своего брата Ладо. Уже темнеет.
По дороге Николай и Важа рассказывают, как их бомбили. "Бомба упала у меня во дворе. Моей маме оторвало ногу, а моего брата откинуло взрывом метров на сорок. Его я нашел уже мертвым", — рассказывает Важа. По их словам, в первый же день все мужчины отправили свои семьи в Гори и Тбилиси. Сейчас в поселке осталось не более 30 мужчин, которые стерегут дома и хозяйство от мародеров. "Не вечно же этому быть, придет мир и мы снова заживем, как раньше", — объясняет Николай. Есть в Гери и один осетин. "Владо Аджабов, был соседом, а сейчас мы даже не разговариваем, он плюет нам в спину", — жалуется Важа.
В подвале в доме брата Ладо для меня накрывают стол. Вино, сыр, лаваш и украшение стола — селедка. "Это деликатес сейчас для нас, но для дорогого гостя нам ничего не жалко", — говорит хозяин. Утром Николай обещает меня отвезти к селу Мерети, откуда к Цхинвали рукой подать. Дальше идти боятся, объясняют, что много мародеров.
"Сейчас трудно разобрать, где бандиты, а где ополчение. Если слышат грузинскую речь, то могут сразу выстрелить. Поэтому мы на улице предпочитаем говорить по-осетински. Они ж как, если на поле видят теленка, стреляют из автомата и кидают тушу в багажник. Все берут", — вздыхает Николай.
Бомбежка. Важа показывает, куда упал снаряд
Утром меня будят и советуют изображать из себя контуженного родственника из Гори. Важа опасается информаторов-бандитов из среды своих же односельчан. По его мнению, во время прицельных бомбардировок в селе находился наводчик из местных жителей, который по мобильному телефону корректировал артиллерийскую стрельбу. Сейчас, нелегально перейдя границу, для осетин и русских военных, я — грузинский шпион. Поэтому мычу и трясу головой в ответ на вопросы любопытных сельчан.
Не доезжая до Мерети метров двести, Николай останавливается, глушит мотор и, напряженно вытянув шею, вслушивается. Впереди показываются двое мужчин в военной форме с автоматами наперевес. "Это мародеры!" — перепугано вскрикивают мои провожатые. Вдруг один из мужчин пускает в нашу сторону автоматную очередь. К счастью, все пули уходят в воздух. Но этого достаточно. Николай и Важа разворачивают "Жигули" и на всей скорости мчатся обратно в Гери. После этого все мои уговоры переждать опасность и провести меня в Цхинвали, заканчиваются неудачей. "Без обид, Сандро, война есть война. Возвращайся домой!" — советует мне Важа.
БУФЕРНАЯ ЗОНА: ЧЕРНАЯ ПОЛОСА
Буферная зона — территория, которую заняли русские войска во время августовской войны. Де-юре — это часть Грузии. Границы Южной Осетии находятся немного дальше. На этом клочке земли царит хаос и анархия. Присутствие русских войск мало сдерживает бандитов и мародеров. Повсюду много сожженных домов. На обочинах дороги на Цхинвали — остовы легковых автомобилей и разграбленные придорожные бензоколонки.
Стреляют, по словам местных жителей, в этих местах очень часто, тем более что с недостатком оружия проблем нет. "Когда грузинская армия уходила отсюда, многие солдаты бросали оружие. Это оружие мы потом собирали и прятали. Кто знает, может когда-нибудь и пригодится", — рассказал мне Николай. Этим же оружием вооружены и бандиты, которые беспредельничают в этой местности. По дороге "Гори-Цхинвали" ездят немногочисленные маршрутки, изредка на огромной скорости проезжают легковые автомобили.
Красный крест. Даже врачи не ездят тут по одиночке
Наиболее частые гости "буферной" зоны — караваны джипов Красного Креста, которые путешествуют из одного села в другой, оказывая местному населению медицинскую помощь и снабжая медикаментами.
"ДВУХ МАРОДЕРОВ В ЦХИНВАЛИ РАССТРЕЛЯЛИ НА МЕСТЕ, И ГРАБЕЖИ ПРЕКРАТИЛИСЬ"
Несмотря на то, что после войны прошло два месяца, жизнь в столице Южной Осетии так и не вернулась в привычное русло. "Трудно сказать, что город живет нормальной жизнью в условиях, когда невероятно большое количество женщин ходит в траурных одеждах, когда культурные и развлекательные учреждения не работают, когда негде посидеть с друзьями — большинство лучших кафе разрушено, — рассказал "Сегодня" журналист из Цхинвали Инал Плиев. — До сих пор даже в здании правительства не вставлены стекла, потому что в первую очередь все силы были брошены на восстановление школ, больниц, а сейчас занялись жилыми домами. Люди по городу не гуляют — все занимаются ремонтом. О войне напоминают еще не разобранные стены полуразрушенных домов, черные следы над окнами сгоревших квартир, искореженные снарядами деревья, поваленные заборы, разрушенные столбы ЛЭП".
По словам Инала, из 14 школ, существовавших до августовской военной кампании, девять восстановлены, а две полностью разрушены. Дети из этих заведений временно учатся в уцелевших школах, которые переведены на двухсменную работу. Началась расчистка культурных и административных строений, а также кровельные работы на них. Расчищено уже большинство частных домов и подвалах, поэтому в Осетии надеются, что уже не обнаружат новых останков людей, погибших в августе. "Последний раз нашли погибших на прошлой неделе в лесу. Это была группа мирных жителей, которых убили 7—8 августа. По всей вероятности, они пытались укрыться от обстрелов "Градами" в лесу", — говорит Плиев. По последним данным, жертвами этой войны со стороны Южной Осетии стали 1600 человек.
Электричество и вода в Цхинвали подаются без перебоев, а газа пока нет. "Газ развозят в цистернах по микрорайонам и по селам, и бесплатно наполняют баллоны тем, у кого они есть. До 1 января мы не будем платить и за коммунальные услуги — все оплачивает Россия, — говорит осетинец. — Российское правительство также платит зарплату строителям, которые восстанавливают город. В основном, это рабочие из Чечни, Приднестровья и Северной Осетии, которых нанял "Спецстрой РФ".
Подбитые грузинские танки уже убрали, хотя были предложения их оставить и не спешить с восстановлением домов, чтобы все это увидели европейские наблюдатели. Мол, в противном случае, невозможно будет доказать европейцам, что Цхинвали был ареной настоящих боев. Обстрелы южноосетинских территорий продолжаются, хотя это уже не ракетные обстрелы, а речь идет об автоматных очередях. "Несколько дней назад был обстрелян грузовик, который вывозил мусор из Цхинвали на свалку в район села Никози. Водитель выпрыгнул из машины, а рабочий из Чечни не смог и был убит, — говорил Плиев. — Но, слава Богу, до Цхинвали снаряды уже не долетают".
Продовольствие в городе есть. Работают маленькие лавочки, а супермаркеты в основном разрушены. Оставшимся без жилья выдают пайки и по одной буханке хлеба на человека в день. Их разместили в гостиницах и в учреждениях, где в одном кабинете ютятся по 10 человек. Но есть и такие люди, которые живут практически на руинах. "Я лично знаю семью их четырех человек, двое из которых живут у соседей, а двое — в малюсенькой комнате размером 3 на 4 метра. Это все, что осталось от их некогда большого дома. Уцелевшую комнату утеплили, и похоже, парням придется там перезимовать", — говорит Инал.
О мародерах, которые, как говорят грузины, грабят их села в Цхинвали слышали, но сомневаются, что это — осетины. "Факты мародерства были после войны, — говорит Плиев. — Но наши правоохранители решили проводить рейды и во время первого же рейда по Цхинвали сразу застали двух воров в одном доме. Их расстреляли на месте. Город у нас маленький, поэтому данная история быстро облетела всех и количество грабежей оставленных жилищ резко упало. Потом поймали лишь одного грабителя, которого также застрелили на месте. Потом у нас появилась граница с Грузией, через которую лишь во вторник начали пропускать людей и грузы. До этого из буферной зоны в Осетию и обратно невозможно было попасть. А если бы кто-то попытался пройти в буферную зону, к нему бы были очень большие вопросы, например, зачем пересекает границу в условиях действия военного положения. Поэтому, тамошние мародеры — не наши люди. Кто бы это не был, его надо поймать и наказать по законам военного времени".
Потребительская инфляция
Учетная ставка
Официальный курс евро
Официальный курс доллара
Международные резервы
Главные темы