Кравчук: "Шеварднадзе понимал, что ту войну, в которую вмешалась Россия, очень тяжело прекратить"

Вчера на 87-м году жизни в Тбилиси скончался второй президент Грузии, министр иностранных дел СССР и главный соратник первого и единственного президента СССР Михаила Горбачева — Эдуард Шеварднадзе.  Пожалуй, Шеварднадзе лучше других президентов понимал, в какое положение Москва поставила Украину.

"Я его знал давно, еще до формирования независимости наших стран, — отметил "Сегодня" экс-президент Украины Леонид Кравчук. — Во время нашего общения я обратил внимание, что он очень органично сочетал советское партийное прошлое и независимость, приобретенную вместе с независимостью Грузии. Он правил, не оглядываясь в СССР, хотя многие его бывшие однопартийцы так и не смогли перестроиться. Шеварднадзе ценил жизнь каждого грузина. Мне особо запомнилась история, когда во время грузино-осетинской войны осенью 1992 года в одном из горных ущелий оказались заблокированы несколько десятков беженцев. Он обратился к президенту России Борису Ельцину с просьбой помочь эвакуировать людей. Но получил отказ. Тогда он позвонил мне. Я поручил министру обороны отправить туда вертолеты, которые и вывезли беженцев. Он сильно проникался проблемами Грузии и делал все, чтобы остановить бойню. Но он, как и мы теперь, понимал, что ту войну, в которую вмешалась Россия, очень тяжело прекратить. Сегодня Украине как никогда необходим опыт Шеварднадзе и Грузии в борьбе с внешним врагом".

В своем интервью, которое Шеварднадзе дал газете "Сегодня" в 2008 году,  он попытался рассказать о роли России в войне 1991-1993 годов. и почему были потеряны Абхазия, Аджария и Южная Осетия, что грузины так ему и не простили.

Деоккупация юга страны – как украинские военные отвоевывают территории

Запрет на передвижение по стране для военнообязанных – все детали

Ракетные удары по мирным украинским городам - июль 2022

Ядерный терроризм россии

"Я вернулся в Тбилиси в 1992 году, когда Грузия была полностью разрушена и многие регионы контролировали бандформирования. Потом произошли события в Абхазии, а Южную Осетию Грузия потеряла еще до моего возвращения. За Абхазию шла война с Россией, которой тогда руководил Борис Ельцин. Из общего количества населения тогда абхазы составляли 17%, а грузины — поч­­ти 50%. Но предшествующие гру­­зинские ру­ководители согласились на такую конституцию Абхазии, ко­­торая дала этому меньшинству огромные полномочия. Абхазы стали вытеснять грузин. А у нас была слабая армия. В основном наши интересы в Абхазии отстаивали добровольцы — молодые вооруженные ребята, отслужившие в армии. Они стояли в Гаграх, в Леселидзе на границе с РФ, в Сухуми. Потом мне позвонил Ельцин и говорит: "Не пора ли закончить эту войну? Я решил собрать руководство Северного Кавказа и приглашаю Вас". На той встрече под председательством Бориса Николаевича все проголосовали за окончание войны и даже не потребовали от меня вывести добровольцев. Но те сами узнали об окончании войны по телевидению и радио, и стали возвращаться домой. Оставили Гагры, оголили Леселидзе. А оказалось, что абхазы и русские спрятали в лесах Пицунды около 500 вооруженных людей. Через несколько дней они взяли Гагры, потом и Леселидзе, а потом закрепились в Сухуми. Так мы проиграли эту войну. Если бы Москва не поддержала абхазов, если бы не чеченские боевики, если бы не казаки, да и другие так называемые добровольцы, изъявившие желание принять участие в этой войне на стороне сепаратистов, эта территория осталась бы грузинской. Самыми жестокими тогда оказались чеченцы. Я помню такой случай, примерно 70—80 грузин, мирных жителей они вывезли на стадион и отрубали им головы"...